Древнерусское духовное пение. Каким оно было?

Можно сразу впасть в скорбный тон и посетовать на странную ситуацию, которая сложилась в России и не только.

Отечественную музыку знаем начиная с М. И. Глинки, слышали слова «хорал», «месса», «оратория». А что было до Глинки у восточных славян? Это известно немногим. Предполагают, что существовала народная музыка: песни и народные инструменты. Это правильно.

О духовной музыке знают меньше. А ведь стержнем древнерусской культуры очень долго была вера, именно в храмах рождалась живопись и музыка. Они уникальны. Но если об иконах знают все и во всем мире, то о древней церковной музыке знают очень мало или почти ничего.

А ведь древний знаменный распев был, по словам академика Б. Асафьева, «монументальнейшим сводом мелодических сокровищ». Поговорим просто о фактах, вне оценочных суждений.

Практическое устроение певческого дела связывают с именами святого Феодосия Печерского (1008−1074), одного из основателей Киево-Печерской лавры (ныне Украина), и святителя Кириллы Туровского (1130−1182, Туров, сейчас — Беларусь). Последнего даже называли «русским златоустом».

Знаменное пение, знаменный распев (роспев) — это и есть древнейший тип восточнославянского богослужебного пения.

До сих пор не могут прийти к единому мнению, как сложился знаменный распев. Существуют две полярные точки зрения. Первая — что это совершенно уникальное и самобытное явление, вне всяких внешних воздействий: уже в XI веке церковное пение в Киевской Руси обладало «весьма внушительным объемом своих книг и мелодиями столь твердыми и народными, что они сохранились до наших дней».

Противоположная точка зрения соотносит знаменный распев с византийской традицией. Истина, как водится, посередине, но можно с уверенностью говорить о том, что даже при некоторых заимствованиях образовался оригинальный стиль пения, мало общего имеющий с византийским одноголосием.

Возникло и уникальное нотописание (обозначение нот). Если точно известно, что на Западе «придумал ноты» монах Гвидо Аретинский, то кто «придумал ноты» у восточных славян — неизвестно. Предполагают только, что это случилось приблизительно одновременно с созданием славянского алфавита.

Очевидно, что знаменная нотация не была откуда-то скопирована, а выработана еще в XI веке в Киевской Руси и распространялась уже оттуда, в том числе и дальше на юго-запад.

Итак, церковные песнопения были «положены на знамя» — то есть на своеобразное нотное письмо. Тем самым к изустной традиции передачи музыкальных знаний и практики добавилась письменная.

Знамена, или невмы, могли быть простыми или составными — показывать только высоту звука или целый мелодический ход. Знамена называют еще Крюки (в иностранных языках так и сохранилось — Krjuki, Kryuki). Появились и первые певческие «азбуки» с толкованием символов — знамен (крюков).

У крюков были названия, они замечательные: крюк простой с сорочьею ножкою и подчашием; крюк мрачный с оттяжкою; крюк светлый с подверткою; стопица с очком; переводка с облачком; дербица с точкою; двойная запятая со статьею; скамейца тресветлая; статья с крыжом; змийца со статьей; два в челну с оттяжкою; стрела мрачнотихая с протягненным облачком; стрела трясоповодная; паук со статьей; голубчик борзый.

Свыше 200 знаков, и разве это похоже на до-ре-ми-фа-соль-ля-си? К крюкам добавлялись указательные пометы или киноварные знаки — «ломительная», «качка», «зевок» «воспятогласная кавычка» и другие.

Но это сейчас знаки-крюки выглядят и называются непонятно. Все эти знаменные «ноты» вобрали в себя элементы христианской символики. Тот же «крыж» — крест, и «рисуется» таковым. «Чашка» или «подчашие» — знаменитый символ чаши. У этих «нот» было и более ясное этическое наполнение. Статья — «срамословия и суесловия отбегание». Голубчик борзой и тихий — «гордости и всякие неправды отложение». Два в челну — «двоемыслию отложение».

Знаменные распевы были своеобразным синтезом. Слово и мелодия были едины, именно в единстве они и составляли молитву.

С этим было связано понятие «осмогласие» — система восьми гласов, имеющее определенные черты и употребляющаяся в определенные периоды церковного года. Использование этих гласов символизировало вечность, некий цикл, «круг». И время это — не линейное, это именно круг, вечность.

Фактически прошло тысячелетие с тех пор, как на территории современных Украины, России, Беларуси появился особый вид пения и особый вид записи звука. Однако очень много утрачено. А «нотация» далеко не полностью расшифрована до сих пор. Работа продолжается, в ней участвуют разные специалисты: от медиевистов (специалистов по Средневековью) до математиков.

Но знаменный распев практически исчез из практики церковного пения, сохранившись только в некоторых местах. Причин тому много. Сначала церковная реформа — и после XVII века знаменный распев ушел, уступив место европейскому пению. И запись нот уже велась с помощью знакомых всем пяти линеек и «круглых» нот. Древние традиции исчезли («со всеми своими несметными сокровищами, скрывшимися в океане истории, подобно легендарной Атлантиде»).

Память о них старались сохранить только старообрядцы, живущие сейчас везде по миру. И произошла кардинальная смена самой манеры воcточнославянского церковного пения.

Появилось так называемое партесное пение — а это уже многоголосие (part — часть). То есть когда поют на несколько голосов, а это уже аккорды, рождающиеся по ходу мелодии в разных голосах, это гармонизация, тональность, это уже Европа. Однако родилось партесное пение в братствах Юго-Западной Руси, которые стремились создать нечто отличное от католических песнопений с их «органным гудением». С юга многоголосие пришло в Новгород и Москву.

Появились и ученые трактаты: теоретическо-эстетический труд москвича Иоанникия Трофимовича Коренева «Мусикия» (то есть музыка) и «Идея грамматики мусикийской» киевлянина Николая Дилецкого (1630−1680). Первый писал, что «мусикия есть вторая философия и грамматика», и старался сохранить старое, впитывая новые тенденции с юга. У второго — фактически первый практический учебник по музыкальной композиции. Дилецкий и сам много сочинял, и его «мусикия» исполнялась не одно столетие.

Раз появилось многоголосие — появился хор в современном понимании. Новый стиль, сохранивший тем не менее многие стилистические особенности более ранней музыки. Появилось профессиональное обучение певчих. Если светская музыка долго была «иностранной», то народная и духовная были самобытны и уникальны. «Если скорбь, то не имеющая ничего общего с первичными страданиями… будто здесь озвученные панцирь и броня… тут нет изнеженных чувствований, тут лирика глубоких испытаний, героической железной выносливости и сопротивляемости… мелодии выдержанные, наделенные упругостью пружины», — писал Б. Асафьев.

Неверующему человеку вполне может быть неинтересна тема древнерусского церковного пения. Но ведь с некоторых пор признается высокая художественная ценность икон. Не меньшим культурным достоянием признается древний и ни на что не похожий знаменный распев с его величественной непростой простотой. И исключительно сложным обозначением звуков.

К тому же существовали и другие виды богослужебного пения: кондакарное, столповые распевы, путевой распев, демественное (праздничное) пение.

Многие открытия еще впереди. А Знаменный распев стремились сохранить и использовать в профессиональной музыке уже в XIX веке.